«Желая дать сей единоверной нам нации новый довод нашего покровительства и попечения о благодеянии ее, а при том изъявить тем из них, кои служили в Российских войсках наше благоволение и милость, создавался Одесский Греческий Батальон из Греков и Албанцев с предоставлением им земли для поселения». (Из императорского указа Екатерины II от 22 октября 1803 года.)

Сразу после присоединения Крыма к России остро встал и вопрос о роли, которую должен играть сей южный край, а Таганрог с Ростовом в частности. Светлейшего князя Потемкина -Таврического уже не было в живых и столичном Петербурге ситуация напоминала «перетягивание каната». На роль южных ворот Российской империи претендовали уже набравшие силу города Одесса и Керчь, градоначальники которых тягались с Таганрогом. Край этот со всех сторон окружен степями — убеждали они Петербург. - Будет ли он пастбищем для скота и базой коневодства или краем производства зерновых хлебов? И стоит ли продолжать развивать Таганрог - морской торговый центр? Население края мало, города не развиты, промышленности почти нет.... Время это и стало временем выбора карьеры для Дмитрия, старшего сына таганрогского купца Егора Никифоровича Бенардаки. А мудрый грек уже догадался, кто победит в споре за титул «Южной Пальмиры» и планировал реванш...

Хаджибейская крепость отошла России по Ясскому трактату 1791 года, подписанному Россией и Турцией. Впервые Хаджибей назвали Одессой в императорском указе от 27 января 1795 года. Название придумали в Российской академии наук, в память о располагавшемся поблизости древнем греческом городе. Греки и в Одессе составляли одну из самых больших этнических групп. Когда 21 июля 1796 года в Одессе провели перепись горожан, оказалось, что в городе проживало греков 129 мужчин и 95 женщин, евреев - 150 и 90, болгар - 33 и 27. А всего в городе проживало в то время 2549 человек. Тогдашний Городской голова, испанец на русской службе адмирал Осип де Рибас, имел при дворе хорошие связи (в свое время он был воспитателем графа Бобринского - внебрачного сына Екатерины и Григория Орлова), да и у Потемкина в любимчиках ходил. Он то и «выбил» императорский указ, который предоставлял жителям льготы по уплате податей. Значительные массивы земли выделялись под выгоны, сады и огороды, а 10% таможенных доходов тратилось на городские постройки и надобности. Указ 1803 года еще увеличил этот процент - на городские нужды отчислялось уже 1/5 доли таможенного дохода. Сразу после присоединения Одессы к России она город стал международным торговым портом. Из Италии, Турции, островов Архипелага сюда везли хлопчатобумажные ткани, вина, бакалею. Обратно отправляли хлеб, сало, масло, железо, канаты, рыбу, кожу, свечи и икру. В 1795 году, сразу после основания Одессы, товарооборот был 68000, а в следующем - уже 162000 рублей. В развитии «Южной Пальмиры» ключевую роль сыграл знаменитый Дюк — француз и аристократ, отпрыск древнего рода Виньеро-дю-Плесси-Ришелье. По русски - Эммануил Осипович. Внук маршала де Ришелье и сын герцога де Фронсак. В 1803 году герцог стал генерал-губернатором Одессы. Лучше современника не скажешь. Цитирую известного мемуариста тех времен, служившего в коллегии иностранных дел, Филиппа Филипповича Вигеля: «Способы были даны ему чрезвычайные, доверенность къ нему самого Царя была неограниченная... Все способствовало увеличению и обогащению Одессы. Любезный, снисходительный характеръ градоначальника, тотъ привольный родъ жизни, который умелъ онъ завесть, совершенное отсутствие этикета, неуместнаго въ торговомъ городе, среди степи рождающемся, - все привлекало не только иностранцевъ, но и многихъ нашихъ и польскихъ богачей. Французы въ Одессе пользовались особеннымъ покровительствомъ и чрезвычайно тамъ поддерживались. Тысячи мелочей, предметы роскоши и потребности прихотей украсили едва построенные лавочки. Везде французския вывески, французския моды, а посреди нихъ полудикие жители, азиатские наряды и обряды противоположности своею поражали. К нам явились Бордо и Марсель...»  

  «В этом здании в 1818 и 1825 годах останавливался российский император Александр I. Здесь прошли последние дни его жизни».

« В июне 1820 года здесь останавливались русский поэт Александр Пушкин и герой Бородинского сражения 1812 года генерал Николай Раевский». (Надписи на двух памятных досках, установленных на одном и том же доме.)

Историки пишут, что во время первого посещения Таганрога он произвел на царя благоприятное впечатление, и впоследствии, порицая «хваленый Крым», Александр I, который решил постепенно отходить от государственных дел, избрал его для своей резиденции. В 1825 году император прибыл в приготовленный для него «дворец», на ремонт которого из казны было выслано 25 тысяч рублей. В Таганроге Александр I вел размеренную, без всякого придворного этикета жизнь. Одевался в простой военный мундир, ходил с императрицей на базар, где удивлялся дешевизне продуктов. Его резиденция была меблирована без всякой роскоши и богатства. Государь лично расставлял стулья и небольшие шкафы для библиотеки, сам вбивал гвозди и вешал картины. Таганрогский историк Павел Филевский подчеркивает: «…можно было заметить, что царь устраивался в Таганроге надолго, может быть, навсегда». Осенью, поддавшись настойчивому приглашению новороссийского генерал-губернатора Воронцова, государь отправился в Крым, откуда вскоре вернулся больным. Болезнь прогрессировала, и 18 ноября 1825 года, ближе к полуночи, у больного началась агония. На следующий день царь скончался. Свидетельство о его смерти подписали лечившие его врачи Джеймс Виллис и Штофреген, а также барон Дибич и князь Волконский. Причиной смерти была объявлена…. холера. Стечение целого ряда загадочных обстоятельств не могло не породить слухов по поводу смерти Александра I. По одной из версий император не умер в Таганроге - его место в гробу занял безвестный солдат, а сам он покинул город и стал странником, чтобы замолить давнюю вину – связь с заговорщиками, убившими его отца императора Павла. А, возможно, вина-то была другая и не только Александра I? По насквозь прозаической версии, он просто вел в Таганроге переговоры о государственном долге, большую часть которого сделали его предшественники. Первый внешний заем сделала еще Екатерина II в 1769 году, в Голландии. Голландцы были основными кредиторами России со второй половины XVIII до конца XIX века. К 1818 году долг перед Голландией превысил 100 миллионов гульденов, а расстроенные финансы не позволяли рассчитаться. Тайные переговоры вели не в ориентированной на Францию Одессе, а Таганроге – самом крупном городе-партнере кредиторов - английских и голландских негоциантов. Сменить обанкротившегося правителя в этом городе проблемой совсем не представлялось. А внешний долг Россия все же сумела окончательно погасить … через 76 лет - в 1891 году.