Директор Сормовских заводов и помещик деревни Мышьяковка

«Опоздавшие минуту не могли уж номер взять — их штрафует сам Узатис, Бенардаки хитрый зять». (стихи из Сормовского фольклора XIX в.)

"Ничто так не поддерживает народную нравственность, как знание своей истории: предания о добродетелях, о героических поступках, о твердости в вере и убеждениях предков возрождают желание последовать примеру их. Наоборот, неведение о своем происхождении рождает нравственную апатию. Тлетворнее еще неведения действует на массы историческая ложь..."(Аркадий Дмитриевич Столыпин, обер-камергер и генерал-лейтенант, командир Гренадерского корпуса и генерал-адъютант по полевой конной артиллерии императора Александра II . "Хроника Генриха Латыша как подспорье к изучению истории Северо-Западного края") 

Среди блестящих аристократических фамилий окружения миллионера Д.Е.Бенардаки «греческо-остзейская» фамилия Узатис смотрится как-то тускло. В читальном зале центральной библиотеки Нижнего Новгорода есть книга горного инженера А.А.Остромецкого «Узатис Алексей Иванович». Издана УГЛЕТЕХИЗДАТом в Москве, 1951 год. Тираж - аж триста экземпляров. Скорее это статья (77 печатных листов формата А3, из них 7 картинок). Есть информация на одну сторону листа формата А4 о Узатисе в архиве Выксунского исторического музея да десятка два строчек об Узатисе — первом директоре в книге «История «Красного Сормова». И все. «Ни в дореволюционной, ни в советской биографической литературе имя А.И. Узатиса не упоминается» - справедливо заметил А.А.Остромецкий. Краеведам и историкам пока не удалось найти и портрета Узатиса. От людей, не обладавших и сотой долей его известности остались материальные следы, но будто невидимый, неощутимый вихрь пронесся и уничтожил все, что связано с памятью об этом человеке….

Человек между тем Алексей Иванович был незаурядный. Как и Бенардаки, был «человек, сделавший сам себя». Этот потомок завоевателей Крыма родился 12 марта 1814 года в селе Архангельские Городищи Ставропольского уезда Симбирской губернии. История села весьма интересна. «Я с удовольствием уведомляюсь из последних донесений ваших, что генерал-поручик Суворов принял команду над корпусом Кубанским, будучи уверена, что он, конечно, поспешит достижению намерений о тамошнем крае» гласил подписанный императрицей Екатериной II рескрипт фельдмаршалу Румянцеву. Всего сто шесть дней пробыл в должности Александр Васильевич Суворов. И построил Кубанскую кордонную линию длиной пятьсот верст для охраны южной границы России, вложив в нее свою идею активной обороны - отказался от традиций пассивного отсиживания в укреплениях. Суворов день и ночь на донской лошадке скакал от одного укрепления к другому. Для строительства он выделил около трех тысяч человек. Сюда вошли прикомандированные батальоны Азовского и Троицкого пехотных полков, которые составили ядро двух работных армий. Роты Белозерского пехотного полка использовались как гарнизоны новых укреплений, а казачьи полки несли дозорную службу и охраняли коммуникации. Где-то в этом человеческом муравейнике был и дед первого Сормовского директора Узатиса.

На возвышенном мысу, образованном Кубанью и ее старым руслом, возвышалось довольно большое городище. Оценив местность, Суворов принял решение - построить здесь укрепление, которое бы прикрыло местные броды. Каждый день с левого берега Кубани толпы абреков смотрели на русский лагерь. Здесь был самый удобный брод на правобережье - сюда выходил возвышенный гребень, берущий начало у Султановой гряды, где стоял аул Энем. Только по этому гребню и можно было пройти через огромные Чибийские плавни к броду. Теперь этот брод закрыт для набегов навсегда. Так возник Архангельский фельдшанец (фельд на норвежском языке значит высоко лежащий, шанец в переводе с немецкого - редут, земельное укрепление). Оборонительные сооружения фельдшанца состояли из рва шириной и глубиной 1,5 сажени и вала высотой 1,5 сажени. Здесь Суворов впервые применил рожны — колья длиной в сажень, закопанные в вал, вернее, в эскарп. Тогда и родилась поговорка: «Не лезь на рожон». За валом со стороны поля были вырыты волчьи ямы, прикрытые камышом. До нас дошел рапорт Суворова Румянцеву из Архангельского фельдшанца от 27 февраля 1778 года: «... укрепления вправо со стороны Копыла вниз по Кубани все совершены, тоже влево производятся с успехом до крепости на часе езды за Мурат-топою, прозванной Марьинской». Солдаты постоянно подвергаются набегам «воровских людей», которые всегда бывают, благодаря бдительному несению сторожевой службы, «жестоко приняты». Описывая очередное нападение, Суворов отмечает храбрость своих солдат. «В сделанных вами на Кубани укреплениях не только для обуздания неспокойных орд нахожу я немалую пользу, но и для будущего положения в том краю вновь границы великую удобность желал бы... там войска удержать» - отвечал фельдмаршал. После строительства Архангельского фельдшанца, Суворов повел армию дальше, а за спиной солдат было огромное облако дыма, прорезаемое языками пламени. Это казаки, идущие в арьергарде, начинали выжигать камыши, прикрывающие подступы к укреплению. Закубанские жители видели, как день за днем продвигается вверх по Кубани полоса огня и дыма, и определяли по ней скорость маршей работных армий и места, где строились новые укрепления. Время показало, что построен фельдшанец на очень важном месте. Дважды он восстанавливался как коммуникационный редут при походах Кавказского корпуса к Анапе. Рядом с укреплением было и село Архангельские Городищи, где жили семьи гарнизона. Весной 1793 года войсковой атаман Черноморского казачьего войска Захарий Чепега, занимая границу, разместил там резиденцию начальника всей Черноморской кордонной линии — Главноореховатый кордон, названный так из-за обилия зарослей ореха фундука. Со временем укрепление потеряло значение и осталось только село, где жили потомки гарнизона фельдшанца.

".... как ни бедна была в интеллектуальном отношении жизнь Симбирска все же она, сравнительно с уездной Самарой или Ставрополем, казалась земным раем. Кроме читающих кружков в Симбирске в эту пору бывали театры и маскерады, которые неуклонно посещал Иван Алексеевич…» (Из воспоминаний о И.А. Второве преподавателя гимназии де Пуле)

В 1822 году, когда мальчику было 8 лет, его родители переехали в Симбирск, который еще с 1780 года имел статус губернского города. В губернии было 13 уездов: Симбирский, Сенгилеевский. Ставропольский, Самарский, Сызранский, Канадейский, Тагайский, Карсунский, Котяковский, Алатырский, Ардатовский (на р. Алатырь), Курмышский и Буинский. Иван Иванович Узатис, отец Алексея, стал канцеляристом в губернском совестном суде. Баллотировочные выборы (выборы тайным голосованием "в специальном помещении") в органы дворянского самоуправления проходили тогда на должности предводителей губернского дворянства, заседателей в совестной суд (это самая высокая инстанция губернии - суд, который судил на основании не одних законов, но и естественной справедливости; суду предписано было руководствоваться в своих решениях "человеколюбием, почтением к особе ближнего и отвращением от угнетения" ), заседателей в верхний и нижний земской суд, уездных судей и исправников. При всех плюсах тогдашней выборной системы главным недостатком справедливо считали низкий образовательный уровень выборных чиновников. В свое время это послужило причиной образовательной реформы во времена Екатерины. По статусу губернского города в Симбирске тогда открыли главное народное училище (вскоре стало губернской гимназией). Многие из первых учителей были выпускниками Петербургской учительской семинарии. Молодые преподаватели, оказавшись после столицы в провинции, сформировали просветительское сообщество, о деятельности которого из записок страстного библиофила Ивана Алексеевича Второва. Это имя известно и сегодня из-за уникальной коллекции книг, подаренных Казани в 1844 году его сыном, Николаем Ивановичем (кстати, с нее началась Национальная библиотека Республики Татарстан). Коллежский регистратор И.И.Узатис по службе знал многих членов «просветительского сообщества». Общался он с ними часто, ведь общество, как присутственные места и совестной суд, «помещалось в трех деревянных домах возле губернаторского дома». На плане Симбирска XIX века есть два дома на Венце (где сейчас областная библиотека и педуниверситет) с припиской: "два корпуса деревянные в два этажа. Построены в 1780 году на время для присутственных мест". В гимназии Алексей Узатис учился блестяще. Педагоги из «просветительского сообщества» рекомендовали отцу послать его в столицу, чтобы получить высшее образование в Горном кадетском корпусе. Воспитанниками Корпуса могли быть дети дворянского происхождения, но принимали и детей обер-офицеров и “почтеннейших купцов”. Табель о рангах давала право И.И.Узатису на личное дворянство - коллежский регистратор как чиновник 14 класса приравнивался к армейскому прапорщику. Блестяще сдав приемные испытания, А.И. Узатис в 1828 году был зачислен в корпус кадетом.