«Вследствие отношения господина владельца чугунолитейного завода А.Н.Карамзина освидетельствованы были мною повреждения в паровой воздуходувной машине, построенной в полном ее составе в Бельгии. По установке машины на месте она была пущена в ход вместе с доменной печью…. Стержень воздушного поршня лопнул. Излом показал, что железо употреблено было самого низшего качества – хрупкое, ломкое, которое не могло противостоять разрушающей силе. Стержень был непропорционально тонок и дрожал. Эти повреждения остановили работы и вовлекли в убыток г.Карамзина. Поправки произведены на Сормовской машинной фабрике. Все сделали вновь – и поршень, стержень и два сальника. Расходы на все это до 1 000 рублей серебром, в удостоверении чего выдано мною свидетельство». (Из отчета Нижегородского губернского механика, инженера Корсакова за вторую половину 1853 года) 

Тогда они и познакомились, инженер Узатис и Александр Николаевич Карамзин, сын великого историка. У них было много общего – воспоминания детства о городе Сибирске, юности – об учебе в Петербурге и Германии, общие знакомые и небольшая (год) разница в возрасте.

Отец Александра Николаевича, русский историк Николай Михайлович Карамзин родился в селе Карамзинка Симбирского уезда. С осени до весны семья Карамзиных жила в Симбирске, в особняке на Старом Венце, летом - в своем селе. До конца своих дней Николай Михайлович поддерживал связь со своим старшим братом Василием, высылая ему в Симбирск литературные новинки на русском, немецком и французском языках. В его доме часто бывали симбирские друзья - Тургеневы, Плещеевы, Дмитриевы. Симбирск был и городом детства Узатиса. Фамилию Карамзин он не знать просто не мог – в Симбирске стоит памятник историку. Гранитный постамент со статуей музы Клио, покровительницы истории, выполненный скульпторами Ивановым и Ставассером. В нише - бюст историка. Северный горельеф изображает его читающим "Историю" Александру I, а южный - это горельеф с Карамзиным на смертном одре. И надпись позолоченными буквами: «Н.М. Карамзину, историку Российского государства. Повелением императора Николая I-го. 1844 год». 

А теперь о сыне историка. Есть в Нижегородской области уютный небольшой городок Первомайск - бывший рабочий посёлок при построенном в XIX веке чугуноплавильном заводе. В 1851 году здесь, в Макателемском имении матери (в девичестве княжны Вяземской) поселился потомок знатного рода выходца из Золотой орды Кара-мурзы аристократ Александр Николаевич Карамзин, Его отец давал советы императору Александру и Николаю, мать была фрейлиной двора. Светский лев и денди, с которого его друг М.Ю.Лермонтов писал, как утверждали, Печорина, Александр Николаевич был человеком непростым. Выпускник юридического факультета Дерптского университета и прапорщик лейб-гвардии конной артиллерии, литератор и сын автора «Истории Государства Российского», он свою первую сказку написал в 8 лет. И неплохую, раз ее опубликовал В.А.Жуковский в своем журнале. Был своим и в среде литераторов. Вот только вот почему-то выбрал для жительства жуткую глушь. Единственное, что села Малый и Большой Макателемы были известны по документальным источникам с XVI века. В столичном свете считали, что пишет, как Пушкин в Болдино. Попишет да и вернется в столицу. А он жил с любимой женой в своей Нижегородской усадьбе. Строил больницы, разбил замечательный парк с каскадом прудов. Пока к этой усадьбе еще не проложено туристических троп, хотя по своему месторасположению и удивительной «биографии» Рогожку смело можно отнести к уникальным памятникам истории Нижегородского края. По всей округе до сих пор из уст в уста передаются легенды о добром помещике Карамзине. С его переездом в имение в округе начали происходить славные перемены. Планов было громадье, но на любые перемены нужны еще и деньги.

Помог старший брат. Жена его, фрейлина императрицы Аврора Карамзина (из шведских дворян, урожденная Ева Аврора Шарлотта Шернваль), и её сестра Эмилия (графиня Мусина-Пушкина) были из первых петербургских красавиц. Аврора в 1836 году вышла замуж за Павла Демидова, графа и богатейшего Уральского заводчика. После смерти Демидова, в 1846 году и на сей раз по любви Аврора стала женой полковника Андрея Карамзина, Управляющего казенными Тагильскими заводами. Узнав о больших залежах железной руды, старший брат и помог младшему завести завод - прислал с Урала специалистов. Это были крепостные – и получивший великолепное образование за границей Федор Петрович Шорин, который был в Нижнем Тагиле управляющим металлургического завода, и мастер Колымагин, опытный металлург — практик. В 1852 году Карамзин-младший подал на имя царя прошение о разрешении постройки завода «с одной плавильной печью для выплавки чугуна». Он получил положительный ответ. Завод строился около года в лесу, на берегу речки Умочь. Шорин и Колымагин одобрили выбранное место - это был центр разведанных залежей железной руды. Руда относилась к разряду хороших и содержала 52 % железа, а громадные леса, окружавшие завод, служили материалом для топлива. Строили завод на приданое жены Карамзина Натальи (Наташи, Таши, Ташеньки), фрейлины царского двора княжны Оболенской. Ее именем он и был назван - Ташинский. И, хотя весь завод поначалу состоял из одной доменной печи, он уже в первом десятилетии выпускал ежегодно до 160 000 пудов чугуна.

Производил завод сковороды, чугуны, печные приборы. Выполнялись и заказы на отливки узорчатых надгробий, изделий для лестниц. В 1862 году, с целью расширения производства и привлечения дополнительных денежных средств, А.Н.Карамзин создает акционерное общество «Товарищество Ташинского завода». В обществе основными акционерами, вошедшими в него равными капиталами (складочный капитал общества составлял 300 тысяч рублей серебром) были Карамзин и его друг…. Правильно, тот самый, который помог доработать Бельгийскую паровую машину - Алексей Иванович Узатис! (сведения взяты из «Указателя действующих в Империи акционерных предприятий» изд. СПб, 1903, стр.824). Ну и конечно, не только из-за денег пригласил своего друга Карамзин. Не как управляющего - Федор Петрович Шорин с этой работой справлялся прекрасно. В книге «Инвестиции княжны Оболенской (Н.Новгород, 2003, стр.8) бывший директор Первомайского завода Петр Никанорович Тифлов пишет: «Узатис был чрезвычайно полезным партнером для Карамзина. Они сходились даже по возрасту. Узатис был лишь на год старше его». Совладелец знал толк в горном деле, к тому же был еще и опытным инженером – практиком и теоретиком в одном лице, да как раз по профилю завода. Пользовался авторитетом и в губернии и в столицах. Кроме того, из одного круга с Карамзиным. Россия, конечно, не Индия, однако понятие, а не слово каста имело место быть. Оба были дворяне и отставные офицеры. Да и знакомые из литературного и окололитературного окружения Бенардаки тоже как-то сближали. А еще Узатис, занимаясь любимым делом, наверняка отдыхал и душой в семье друга. Завод расширяется, и уже в следующем году работало 6 печей: одна доменная, три пудлинговые, две сварочные, а также цех железного проката. В выпуске продукции произошли большие изменения: значительную долю объема стало занимать пудлинговое железо. В 1870 году Карамзин и Узатис организовали «Второе Товарищество Ташина завода» с привлечением капитала от любых людей, способных купить хотя бы один пай за 500 рублей (основной капитал общества составил 350 тысяч рублей). В этом же году Узатис ушел из директоров Сормовского завода. Стал жить в Петербурге и работать в Ташино. Второй завод Карамзин и Узатис построили в Темникове – хотели наладить производство кровельного железа. Но то ли вскоре цена на железо стала падать, то ли сбыта железа не нашли, только этот завод пришлось продать местному купцу, Пономареву, в 1875 году (см. П.Н.Тифлов, «Инвестиции княжны Оболенской»). А вскоре друг семьи Карамзиных, Алексей Иванович Узатис умер. Хоть и не миллионером, но и далеко не бедным человеком. Были и кое-какие сбережения – ведь за разработку и постройку уникальных судов он получал немалые наградные. Были деньги от продажи завода в Темникове, и дивиденды с акций Сормовского и Ташинского заводов. Имел он доходные дома в Нижнем Новгороде и Петербурге. При разводе вряд ли понес имущественные потери — Бенардаки дочь, Елизавету Дмитриевну, обеспечил. В «Списке пайщиков Верхне-Амурской золотопромышленной компании» у нее 11 % капитала. Проще - ее годовая доля… четверть тонны золота. (Информация взята из отчетов компании). Даже за вычетом накладных расходов - сумма завидная. У братьев Узатисов наследство было немаленькое - только Нижегородский дом стоил наверняка побольше, чем все строительство какой-то мельницы в Болгарской деревне Дермен-Дере.

7 октября 1875 года Узатиса-отца схоронили на Волковом кладбище. Семейного счастья он не нашел. Алексей Иванович смог много сделать в науке, создав первый в России «Курс горного искусства», по которому долгие годы обучались целые поколения горных инженеров. Но, все же, хорошо, что не стал А.И.Узатис генералом горного ведомства и книжным червем с профессорскими знаниями и целой полкой толстых книжек капитальных трудов за спиной. Капитальным знаниям в узкой области он предпочел работу, связанную с повседневной жизнью. С массой знаний, имеющих сугубо практическое значение. Не подумайте, что я говорю, будто профессор хуже – нет, боже Вас упаси… Все дело в том, что А.И.Узатис сумел сделать для судостроения и промышленности. Во многом благодаря его таланту инженера построены, набрали силу и успешно вошли в XXI век два Нижегородских завода - один из флагманов Российского судостроения ОАО «Красное Сормово», (которому в 2009 году будет 160 лет) и ОАО «Транспневматика», бывший Ташинский завод. И эти заводы - лучший ему памятник. В 2003 году, к юбилейной дате завода - 150-ти летию со дня основания, пресса писала: «За это время из чугуноплавильного завода с единственной доменной печью ОАО доросло до технически сложного, многопрофильного предприятия, занимающегося разработкой и производством компрессоров и пневматических устройств тормозных систем подвижного состава железных дорог и метро. Они и ныне кооперируются – ОАО «Транспневматика» и ОАО «Завод «Красное Сормово». У кузнецов Сормова немало «первомайских» заказов…