Бой в Крыму - все в дыму

"Никогда еще действия такой громадной армады с такими мощными силами и средствами не кончались таким смешным результатом." (Выдержка из статьи в газете «Таймс»)

«России более требуются не таланты, а расторопные чиновники». ( Знаменитое высказывание Николая I)

Крымская война - единственная в истории, которую обе стороны считали и по сей день считают проигранной. Россия, где многие еще помнили парад 1814 года на Елисейских полях, была потрясена, увидев, что не смогла противостоять европейским армиям, а Франция и Британия убедились, что не в состоянии не только разгромить, но и сколько-нибудь серьезно потревожить империю. Война принесла новшества, сохранившиеся и теперь - хирург Николай Пирогов впервые использовал хлороформ и гипсовые повязки (до него в качестве обезболивающего применялись лошадиные дозы алкоголя), а британцы начали питаться консервами да придумали закрывающую лицо вязаную шапку- «балаклаву». Ту, которую сейчас называют «чеченкой» и любят спецназовцы.

Севастопольская страда` продолжалась 349 дней. Обе стороны проявили в боях героизм. Россия, сражавшаяся с Англией, Францией, Турцией и Сардинией, потеряла 256 000 человек, Франция - 100 000. Британия — 22 700. Турция 30 000. Однако потери на поле боя составили с русской стороны 50%, со стороны союзников- 46% от этого числа, остальные же потери объясняют болезнями. Еще Крымская кампания запомнилась англичанам тем, как жестоко они мерзли на позициях (командование посчитало Крым южной страной и к зиме толком не подготовилось), а русским - несусветным воровством. Леонид Парфенов, телеведущий первого канала и автор 4-х серийного фильма об этой войне утверждает, что действовала твердая такса: 8% стоимости поставок для армии шли в карманы интендантов. Поэтому союзники победили - не столько благодаря огромному преимуществу в технике, сколько благодаря логистике. Снабжались их лучше, а интенданты воровали меньше. В Балаклаву сплошным потоком шли грузовые транспорты. До Севастополя военные грузы доставляли по железной дороге, построенной союзниками. Интенсивность артиллерийских обстрелов нарастала, - ведь недостатка боезапаса у союзников не было....

Полевая артиллерия русской армии тогда в основном состояла из орудий системы 1805 года, иначе «аракчеевской» (выработана специальной комиссией под председательством графа Аракчеева). Это были 12-фунтовые (120мм) пушки «большой» и «малой пропорции», 6-фунтовые (95-мм) пушки, ½-пудовые (152мм) и ¼-пудовые (120-мм) единороги. Тогда все артиллерийские орудия назывались по весу метаемого ядра.: полевые, крепостные и осадные пушки в фунтах— от 1 до 64 фунтов., а гаубицы и мортиры по весу ядра в пудах: от четвертьпудового единорога до 30-пудовой мортиры. На вооружении было двадцать различных образцов гладкоствольных орудий Заряжались они с дула и отливались из медного сплава. Дальность стрельбы не превышала 2770 метров ядром и 1300 гранатой, скорострельность - двух выстрелов в минуту. До Крымской войны лишь поменяли боекомплекты (брандкугели на зажигательные и картечные гранаты), да ввели новый прицел. А уж по эффективной дальности стрельбы полевая артиллерия уступала даже нарезному стрелковому оружию. Поэтому был большой расход картечных выстрелов во время обороны — пехота противника подходила к позициям артиллерии нерасстроенной, и огонь по ней приходилось вести накоротке. Русской армии необходимы были боеприпасы....

В те времена на вооружении полевой артиллерии имелось несколько типов снарядов. Это был конец господства гладкостенной артиллерии. Сплошные ядра забывались, орудия вели огонь бомбами, гранатами да картечью.

Бомбы представляли собой фугасные снаряды, различавшиеся только по весу — снаряды до пуда именовались гранатами, более пуда — бомбами. А картечные заряды, начиненные круглыми пулями, служили для борьбы с живой силой накоротке. Но и от картечи уже постепенно отказывались. Рос интерес к шрапнели — ведь еще в 1803 году британский полковник Шрапнель дополнил круглыми пулями пороховой заряд пустотелого снаряда, снабдив его запальной трубкой, надеясь устанавливать время подрыва. Береговая артиллерия Севастополя состояла из восьми сильных батарей, личный состав — 2 708 человек. Каждый из многоярусных казематов каменных батарей имел на вооружении много орудий. Боеприпасы хранили в пороховых погребах, которыми на каменных батареях служили укрытые казематы, а на земляных — специально вырытые на некотором расстоянии от орудий и надежно защищенные ямы. При каждом орудии всегда было пять зарядов, помещенных в ящиках. В общем, снарядов нужна была «чертова пропасть». Производство же снарядов в России велось на казенных заводах, которые не могли выпускать снаряды в количестве, нужном армии. Вот и пришлось обратиться и к частным предприятиям. И первым из частников именно Сормовский завод стал делать бомбы, ядра и гранаты. Почему? - Да просто главнокомандующим Крымской армией и Черноморским флотом, фактически морским министром, был тогда Александр Сергеевич Меньшиков, к которому Дмитрий Егорович Бенардаки был вхож - тот был отцом совладельца компании ”Нижегородской машинной фабрики и Волжско-Камского буксирного и заводского пароходства“, князя Владимира Александровича Меньшикова. Бенардаки считал не без оснований, что отцу проще «построить» предприятие сына, а не чужое. Апогей откупной эры винного откупщика Бенардаки, вместе с другим компаньом, - Кокоревым - тоже пришелся на эту же пору. Они сумели взять в откуп Бессарабию, Москву, Петербург и уезды по линии Николаевской железной дороги. Однако вскоре поставки вина армии снизились, - по инициативе Пирогова при операциях использовали хлороформ с гипсовыми повязками вместо другого обезболивающего - лошадиных доз алкоголя. Но производство боеприпасов тоже было делом небезвыгодным. Именно этот период и следует считать началом выполнения государственных заказов на Сормовском заводе.

Тогда, по команде Меньшикова, разместили на Сормовских заводах первый крупный, как его называют, Гособоронзаказ, пойдя на значительные капитальные вложения в сырье и на реконструкцию производства. Правда, было и финансирование со стороны государства. Сколько, каких именно и в какой период делалось поставок Сормовским заводом в действующую армию пока раскопать не удалось — покрыто сие мраком тайны. Но раз делали, то и следы есть, надежды не теряем.

Между прочим, в те времена служил в Севастополе и еще один человек, с которым Бенардаки был знаком прекрасно – сын бывшего командира Ахтырских гусар, князь Виктор Илларионович Васильчиков, начальник штаба Севастопольского гарнизона - тот, что проявил незаурядные способности для создания санитарной части и снабжению гарнизона. В те дни П.С. Нахимов при предупреждении об опасности говоривал: «Не то Вы говорите-с, убьют-с меня, убьют-с Вас, это — ничего-с, а вот если израсходуют князя Васильчикова, — это беда-с. Без него несдобровать Севастополю». Повторюсь — именно наличие достаточного количества орудий и боеприпасов стало причиной того, что ни один корабль противника до самого конца войны не смел войти в Севастопольскую бухту. Поэтому англо-французское командование ни на один день не смогло использовать Севастополь как свою военно-морскую базу — их войска, сосредоточенные на Южной стороне, всегда были под угрозой массированного артиллерийского огня русской береговой артиллерии Северной стороны.

Еще в самом начале Крымской войны 1853—1856 годов на Черном море произошло событие, которому суждено было открыть новую страницу в военно-морском искусстве, как первому в истории боевому столкновению паровых кораблей. В начале ноября 1853 года, крейсируя у мыса Калиакрия и не обнаружив противника, пароходофрегат «Владимир», под флагом начальника штаба Черноморского флота вице-адмирала В. А. Корнилова, направился к Анатолийскому побережью. Для присоединение к эскадре П. С. Нахимова. 5 ноября в предрассветном тумане в северной части горизонта был замечен дым неизвестного парохода, шедшего в направлении Севастополя. Устремившись самым полным ходом в погоню, «Владимир» вскоре догнал судно, оказавшееся десятипушечным турецким пароходом «Перваз-Бахри». Сблизившись с ним на расстояние орудийного выстрела, он первым открыл артиллерийский огонь. Установив в ходе боя, что турецкий корабль не имеет в кормовой части орудий, командир корабля капитан-лейтенант Г. И. Бутаков, пользуясь преимуществом в скорости хода, построил маневрирование пароходофрегата так, чтобы все время держаться в кильватере противника. Меткими попаданиями русские моряки вывели на «Перваз-Бахри» из строя рулевое управление, разрушили ходовой мостик, повредили большинство орудий. После трехчасового боя турецкое судно было вынуждено застопорить ход и спустить флаг. Захваченный в плен пароход на буксире у «Владимира» был приведен в Севастополь. Во время осады Севастополя оба этих парохода активно участвовали в набеговых действиях на вражеские корабли и в отражении почти всех штурмов позиций защитников города англо-французскими войсками.